Содержание

О Гумилёве... / О творчестве

Таинственный остров Родос, твердыня рыцарей-иоаннитов (Ордена св. Иоанна Иерусалима, Родоса и Мальты), занимает довольно важное место в сакральной географии Н. С. Гумилёва. Родосу посвящено одноименное стихотворение Н. С. Гумилёва, еще не в полной мере «расшифрованное» исследователями. Ключом к пониманию этого стихотворения является сам культуроним Родоса и связь этого культуронима с историей одного из самых могущественных рыцарских орденов католической Европы – Ордена св. Иоанна Иерусалима, Родоса и Мальты, известного как Орден Мальтийских рыцарей.

Культуроним Родоса присутствует и в «паломническом тексте» мировой литературы. Причем, с благоговением упоминают этот остров как католические, так и православные авторы. Так, игумен Даниил в своем «Хожении в Святую Землю» называет Родос священным островом Род.

Кроме Иерусалима, Палестины и Иордании, в своем «Хожении…» игумен Даниил уделяет внимание историко-культурным и религиозным пространственным центрам, расположенным на пути из Константинополя в Святую землю. Так, паломник пишет об островах Патмос, Родос и Кипр, не забывает упомянуть о местах, где «родится фимиам» - ладан. И Патмос, и Родос, и Кипр важны и интересны игумену Даниилу в контексте «священной географии».

«В стороне, далеко в море остров Патм. На том острове Иоанн Богослов написал Евангелие, когда был заточён с Прохором. Далее оттуда - остров Лерос, затем остров Калимнос, затем остров Нисера, а также и остров Кос, очень большой»[1], - пишет паломник. Остров Кипр охарактеризован следующим образом: «Кипр - очень большой остров, и множество на нем людей, и изобилует он всяческим добром. На нем двадцать четыре епископа, митрополия же одна. И святых на нем лежит без числа: там лежат святой Епифаний, и апостол Варнава, и святой Зинон, и святой епископ Трифолий, и святой Филагриос епископ, которого крестил апостол Павел»[2].

Остров в Эгейском море, у юго-западного побережья Турции, где обосновались рыцари-иоанниты (госпитальеры, родосские рыцари, впоследствии – мальтийские рыцари), представлен в поэзии Н. С. Гумилёва как некий идеал, который нужно отвоевать «у веков, у пространств, у природы» ( «Мы идём сквозь туманные годы, / Смутно чувствуя веянье роз, / У веков, у пространств, у природы / Отвоевывать древний Родос»[3]). Родос изображен в одноимённом стихотворении Гумилева как святое место, охраняемое Небесной Невестой: «Но в долинах старинных поместий, / Посреди кипарисов и роз, / Говорить о Небесной Невесте, / Охраняющей нежный Родос»[4].

Культурно-пространственные центры, расположенные на пути из Константинополя в Святую землю, очень важны и для сакральной географии Н. С. Гумилёва. Так, Константинополю и Собору св. Софии посвящен фрагмент «Африканского дневника», острову Патмос - стихотворение «Над этим островом какие выси!», острову Родос – одноимённое стихотворение. Необходимо отметить, что описание острова Патмос, присутствующее в стихотворении Н. С. Гумилёва «Над этим островом какие выси!», приближается к паломническому осмыслению историко-культурного и религиозного значения места, где был создан Апокалипсис. В строфах «Над этим островом какие выси, / Какой туман! / И Апокалипсис здесь был написан / И умер Пан! / А есть другие: с пальмами, с лугами, / Где весел жнец / И где позванивают бубенцами / Стада овец»[5] культурологически и философски связываются книга Откровения св. Иоанна Богослова, повествующая о конце христианского мира, Страшном Суде и втором пришествии Христа, и легенды о смерти Пана, относящиеся к концу мира языческого.

В тоже время для стихотворения «Над этим островом какие выси!» характерна «географическая контаминация»: поэт соединяет острова Патмос и Паксос (Палодес). Остров Патмос, упоминаемый в кн. Откровения Иоанна Богослова (Откр. 1, 9), не имеет никакого отношения к легендам о смерти Пана. Эти легенды связаны с островом Паксос (Палодес): слова «Умер великий Пан!» выкрикнул кормчий Тамус, проплывая мимо острова Паксос, на что ответом был таинственный плач некоего «голоса гор». Однако в христианской традиции упомянутый выше эпизод связывается с рождением Христа и гибелью языческого мира, поэтому «сопряжение книги упоминания о кн. Откровения, повествующей о конце нашего мира, и легенды о смерти Пана – мира языческого – в тексте Гумилёва логически оправдано»[6].

В целом и Патмос, и Родос в сакральной географии Гумилёва заключают в себе символику и образность «золотых островов» («островов Совершенного Счастья»). Для сакральной географии характерно представление о «земном рае» как об острове («золотых островах») на краю света. Это представление восходит к мотиву скрывшейся под водой (водами мирового океана) благодатной земли. Острова, подобные Патмосу и Родосу, являются в сакральной географии Гумилевских текстов частью, «осколком» сакральной «первой земли», которая была сотворена на заре Бытия[7].

Родос предстает в одноименном стихотворении Н. С. Гумилёва не только как твердыня военно-монашеского рыцарского ордена, но и как священное пространство, где «все равны перед взором Отца» и служат «Небесной Невесте», Деве Марии («Там был рыцарский орден: / соборы, цитадель, бастионы, мосты / И на людях простые уборы, / Но на них золотые кресты. / Не стремиться ни к славе, ни к счастью: / Все равны перед взором Отца, / И не дать покорить самовластью / Посвященные небу сердца!»)[8].

Золотые кресты на уборах рыцарей-иоаннитов в данном случае заключают в себе символику солнца, представление о золотом цвете как о духоносном (золотые нимбы над головами святых, золотой фон в иконописи, золотая парча, в которую облачались священнослужители и т.д.). Не случайно поля Родоса в этом стихотворении названы «опалёнными»: они опалены солнцем, несут в себе силу и славу побеждающего светила.

Образ-символ солнца доминирует и в древнегреческих мифах, связанных с островом Родос. Согласно древнегреческой мифологии Родос –  остров дивной красоты, поднявшийся из морских глубин, -  был даром Зевса Гелиосу - богу Солнца. Гелиос считался у эллинов покровителем Родоса. В честь покровителя острова воздвигали статуи, самая известная из которых - Колосс Родосский – относится к семи чудесам света. В стихотворении Н. С. Гумилёва «Родос» солнечная символика также доминирует.

Наконец, «золотым рыцарем» назван в одноимённом рассказе Н. С. Гумилёва Христос, являющийся семерым храбрецам, погибающим от жажды в одной из глухих долин Восточного Ливана и в смертный час поющих хвалу Иисусу. В этом рассказе семеро рыцарей, возвращавшихся из Святой Земли, въехали в узкую глухую долину Восточного Ливана «золотым блистательным полднем», когда солнце «метало свои лучи, разноцветные и страшные, как стрелы неверных». Кони рыцарей «были утомлены долгим путем», а сами всадники «едва держались в седлах, изнемогая от зноя и жажды»[9].

Упоминание о «золотом блистательном полдне» здесь очень важно. Прежде всего, полдень в данном случае символизирует торжество солнца с его золотыми лучами-стрелами, во-вторых, полдень противостоит сумеркам, когда верх над солнцем ненадолго берет тьма. В христианской, иудейской и исламской духовной традиции полдень – это час откровения. Позитивное духовное значение полдня связано с приуроченностью древних ритуалов в честь солнца именно к этому времени, когда солнце стояло в зените, было в силе и славе.

Культуроним Ливана очень важен для интерпретации рассказа Н. С. Гумилёва «Золотой рыцарь» и трактовки образов рыцарей в творчестве поэта. Известно, что в >XII в. Ливан стал частью Иерусалимского королевства крестоносцев. В 1261 г. крестоносцы были изгнаны из Ливана египтянами, однако эта утраченная земля долгое время имела для рыцарей священное значение. Царём Тира (Южного Ливана) в Библии назван Хирам, легендарный строитель Соломонова Храма. Тир - знаменитый финикийский город, как известно, находился на территории современного Ливана, в провинции Аль-Джануб (Южный Ливан). Оплотом рыцарей-крестоносцев в Ливане являлось графство Триполи.

Можно согласиться с Ю. В. Зобниным в том, что рассказ «Золотой рыцарь» (как, впрочем, и стихотворение «Родос» - Е.Р.) выводят Н. С. Гумилёва на тематику, «важнейшую в его творчестве, но, к сожалению, проигнорированную как современной поэту, так и посмертной критикой – теме рыцарства, понятой не отвлеченно-декоративно, а со всей философской и религиозной ответственностью и полнотой»[10]. И далее: «Рыцарство – если уйти от внешних расхожих атрибутов и романтического антуража – было самой совершенной формой деятельного личностного религиозного «жизнестроительства», воплощённого во внешнем действии внутреннего духовного «движения»[11].

Рыцарство, понимаемое как внутреннее духовное движение, проявленное во внешних действиях, формирование такого рыцарства в России виделось многим русским философам «серебряного века», в частности - Н. А. Бердяеву, возможностью выхода из той страшной духовной бездны, в которую попала Россия после Октябрьского переворота 1917 г. В частности, Н. А. Бердяев в своем труде «Философия неравенства» («Письмо шестое. Об аристократии») с горечью констатировал, что в России, в русской истории, не было рыцарства. Отсутствием рыцарства в русской истории, с точки зрения Н. А. Бердяева, объяснялось то, что «личность не была у нас достаточно выработана, что закал характера не был у нас достаточно крепок»[12]. В «Письме шестом» «Философии неравенства» Н. А. Бердяев утверждал: «Слишком великой осталась в России власть первоначального коллективизма. Многие русские мыслители, учёные и писатели гордились тем, что в России не было настоящей аристократии, что страна наша естественно демократична, а не аристократична. (…) Но в отсутствии аристократии была и наша слабость, а не только наша сила. В этом чувствовалась слишком большая зависимость от тёмной народной стихии, неспособность выделить из огромного количества руководящее качественное начало»[13].

Рыцари-иоанниты в стихотворении Н. С. Гумилёва «Родос» изображены как братство во имя Христа, как сообщество людей, не стремящихся ни к славе, ни к счастью и всецело поглощенных верой. Это родосское братство, как следует из стихотворения Н. С. Гумилёва, находится под покровительством Девы Марии («Небесной Невесты, охраняющей нежный Родос»)[14].

Такое понимание священного значения Родоса было характерно и для самих рыцарей-иоаннитов, вынужденных, после кровопролитной битвы, уступить остров султану Сулейману Великолепному и отправиться искать себе новое пристанище. Подобным священным пристанищем для рыцарей оказалась Мальта (по-финикийски назание «Мальта» обозначает «убежище»), но по Родосу они тосковали, как по утраченной родине.

Рыцари-иоанниты называли Родос «Эдемским садом». Симон Мерсиека (Simon Mercieca)  в монографии «Les chevaliers de Saint-Jean á Malte» («Рыцари св. Иоанна на Мальте») пишет: «L`Ile de Rodes fut un jardin d`Eden pour les hospitaliers; un véritable paradis avec ces plaines fertiles, son climat et, surtout, son eau abondante – chose rare dans les îles de Méditerranée, ces «mondes isolés» pour reprendre l`expression de Fernand Braudel – sans compter les plantations d`orangers et de citronniers dont les fruits exotiques étaient a l`époque une délicieuse rareté en Europe de nord-ouest»[15] [7, С. 17]. («Остров Родос был Эдемским садом для госпитальеров; подлинный рай со своими плодородными равнинами, своим климатом, и, в особенности, изобилием пресной воды – редкая вещь на Средиземноморских островах, этих «изолированных мирах», по выражению Фернана Броделя, – не считая плантаций апельсиновых и лимонных деревьев, чьи экзотические плоды были в ту эпоху изысканной редкостью для северо-западной Европы» - перевод мой, Е.Р.).

Более того, на Родосе рыцари смогли вернуться к утраченному идеалу – ксенодохии (xenodochia). Так назывались в Византийской империи приюты для чужестранцев и паломников, заболевших в пути. На Родосе рыцари-госпитальеры принимали пилигримов, нуждавшихся в приюте и лечении и следовавших в Святую Землю или возвращавшихся из неё. Сам Орден, находившийся под небесным покровительством Иоанна Крестителя (отсюда – рыцари-иоанниты), представлял собой братство людей, равных «перед взором Отца», как это описано в стихотворении Н. С. Гумилёва «Родос».

На Родосе рыцари-иоанниты стали обладателями величайших святынь христианского мира - десницы святого Иоанна Крестителя, которая была им передана в качестве союзнического дара от турецкого султана, и иконы Божией Матери, написанной апостолом-евангелистом Лукой. Эта икона  хранилась в греческом монастыре на вершине горы Филеримос, согласно преданию получившей свое название по имени монаха, подвизавшегося на ней (отсюда – Филермская икона Божией Матери). Поэтому в христианском мире считалось, что остров Родос находится под покровительством Богородицы (в стихотворении Н. С. Гумилёва остров охраняет Небесная Невеста). Главным храмом Родоса и поныне является Собор Благовещения Пресвятой Богородицы, расположенный на том самом месте, где, согласно легендам, находился знаменитый Колос Родосский.

По своему происхождению Орден св. Иоанна Иерусалима, Родоса и Мальты – паломнический. По одной из версий, он происходит от пилигримов-французов, отправлявшихся в Святую Землю. Эту версию Симон Мерсиека, директор Института Средиземноморья Мальтийского университета, называет «франкофильской». В частности, исследователь пишет: «La seconde théorie est francophile et rattache les Origines des Hospitaliers aux voyages des pèlerins françaises en Terre Sainte»[16] («Вторая теория – франкофильская и связывает происхождение Госпитальеров с путешествиями французских пилигримов в Святую Землю» - перевод мой, Е.Р.). Согласно первой версии, Орден иоаннитов произошел от итальянских купцов из города Амальфи, которые совершали путешествия в Святую Землю и активно торговали с Востоком.

Тема путешествия (странствия) к Святой Земле, к священным центрам земли, очень важна для поэзии Н. С. Гумилёва. Поэтому образы рыцарей-паломников появляются не только в стихотворении «Родос», но и в рассказе «Золотой рыцарь», где семерым рыцарям, возвращавшимся из Святой Земли и заблудившимся в горах Ливана, предстаёт в облике Золотого Рыцаря сам Иисус Христос. Сопутствует Христу в этом рассказе – Дева Мария, больше похожая на сестру Золотого рыцаря, чем на его мать: «Неизвестный рыцарь показывал дорогу, и скоро уже ясно стали различаться купы немыслимо-дивных деревьев, утопающих в синем сиянии. Среди них свирельными голосами пели ангелы. Навстречу едущим вышла нежная и благостная Дева Мария, больше похожая на старшую сестру, чем на мать Золотого Рыцаря, Властительного Синьора душ, Иисуса Христа»[17].

Герольдом Золотого Рыцаря в одноименном гумилёвском рассказе является  всадник с кротким и мудрым ликом, странно похожим на облик апостола Иоанна: «Голубой Герольд на коне белоснежном, с лицом кротким и мудрым, тайно похожим на образ апостола Иоанна, спешил за своим господином»[18]. Упоминание голубого цвета, цвета небес, связано в данном случае с голубым (синим) сияние рая («купы немыслимо-дивных деревьев, утопавших в синем сиянии»). Иоанн Богослов, Евангелист, упоминается в стихотворении Н. С. Гумилёва «Слово» («И в Евангельи от Иоанна сказано, что слово – это Бог»)[19] и косвенно в стихотворении «Над этим островом какие выси!» – как автор Апокалипсиса («И Апокалипсис здесь был написан, / И умер Пан…»[20].

Интерес Н. С. Гумилёва к рыцарям-паломникам, был во многом связан с мечтой о Святой Земле, об огражденном и Божьей волей сохранившемся на земле Эдемским садом, присутствующей в ряде произведений поэта.  «Сквозной» сюжет путешествия к благодатной земле, чудесному саду, великой реке или «родине иной» необыкновенно важен для произведений Гумилёва. Этот сюжет присутствует в таких стихотворениях и циклах стихотворений, как «Паломник», «Баллада» («Влюбленные, чья грусть, как облака»), «Блудный сын», «Вечное», «Возвращение», «Все ясно для тихого взора», «Да! Мир хорош, как старец у порога», «Неизвестность» («Замирает дыханье, и ярче становятся взоры»), «Разговор» («Когда зелёный луч, последний на закате»), «Родос», «Отъезжающему», «Правый путь», «Райский сад», «Ослепительное», «Христос», «Ворота рая», «Я откинул докучную маску…», «Евангелическая церковь», «Память», «Заблудившийся трамвай» и др. Такой «сквозной сюжет» важен для драматической поэмы «Гондла» с ее образом-символом «лебединой Ирландии», для пьесы «Дитя Аллаха» (образ-символ  чудесного сада Гафиза), рассказов «Золотой рыцарь», «Путешествие в страну эфира», «Принцесса Зара», «Лесной дьявол», незавершенной поэмы «Два сна», поэм «Открытие Америки» и «Блудный сын», а также для других произведений поэта.

Как странник, идущий «путем жемчужным по садам береговым», изображен Христос в одноименном стихотворении поэта. В этом стихотворении Спаситель говорит своей пастве о светлом рае, «что розовее / Самой розовой звезды»[21]. По «жемчужному пути» за Христом следуют апостолы: «Не томит, не мучит выбор, / Что пленительней чудес?! / И идут пастух и рыбарь / За искателем небес»[22]. Этот сюжет может быть интерпретирован как путь к чудесному саду, подобному райскому (стихотворение «Эзбекие»), или девственной, неоткрытой земле (поэма «Открытие Америки), или же - как возвращение в небесную прародину после «странствия земного» (стихотворение «Прапамять»).

В стихотворении Н. С. Гумилёва «Родос» остров предстаёт неким идеальным пространством, которое нужно отвоевывать «у веков, у пространств, у природы» («Мы идём сквозь туманные годы, / Смутно чувствуя веянье роз, / У веков, у пространств, у природы / Отвоёвывать древний Родос»[23]). У Гумилёва Родос – не просто священный остров, оплот рыцарей-иоаннитов, который они, после кровопролитных сражений, вынуждены были уступить султану Сулейману Великолепному, но и некий вневременной идеал, утраченное благое пространство, которое необходимо отвоевать. Причем, лирический герой стихотворения «Родос» идентифицирует себя с родосскими рыцарями - с теми, у кого на уборах «золотые кресты».

Вернуть утраченный Родос, согласно этому стихотворению, можно разными способами: «брести в смертоносных равнинах, чтоб узнать, где родилась река»[24], «на тяжёлых и гулких машинах грозовые пронзать облака» и даже «высыхать в глубине кабинета перед пыльными грудами книг»[25]. Таким образом рыцарство приобретает не только военный, но и, прежде всего, духовный характер, как это было и существует до сих пор у исторических рыцарей-иоаннитов.

В Ордене св. Иоанна Иерусалима, Родоса и Мальты существовало и существует деление на Рыцарей справедливости или Признанных рыцарей, рыцарей Милости Господней (по Милости) войны, а также Чести и Преданности[26]. Рыцарем Милости Господней (по Милости) первоначально становились воины недворянского звания, возведенные в это достоинство за славные подвиги. Но уже в эпоху Возрождения рыцарем Милости Господней мог стать художник, поэт, ученый или музыкант, оказавший услуги Ордену. Так, подобным званием был награжден живописец Караваджо (Микеланджело Меризи де Караваджо), расписавший своими фресками кафедральный собор св. Иоанна Крестителя в мальтийской столице Ордена Св. Иоанна – Ла Валетте.

В современном Ордене св. Иоанна Иерусалима, Родоса и Мальты существуют Рыцари и Дамы Милости Господней. Таким образом, получить столь почетное звание можно было и «высыхая» в глубине кабинета перед пыльными кипами книг. Главное - следование некому благому Пути, служение.   

Для образно-символического уровня стихотворения Н. С. Гумилёва «Родос» очень важной является идея духовного Пути, служения Небесному Отцу. По этому пути можно двигаться, ощущая «веянье роз». Розы, их аромат, символизируют в стихотворении «Родос» и Богоматерь, и дыхание Духа Святого. В доказательство этого тезиса можно привести стихотворение Н. С. Гумилёва «Солнце духа», в котором дух сравнивается с розой мая: «Расцветает дух, как роза мая, / Как огонь, он разрывает тьму, / Тело, ничего не понимая, / Слепо повинуется ему»[27]. В стихотворении «Родос» рыцари-иоанниты беседуют о Небесной Невесте посреди «кипарисов и роз».

Таким образом, движение по духовному, благому Пути уподобляется у Гумилёва следованию за Духом Святым»: «Мы идём сквозь туманные годы, / Смутно чувствуя веянье роз…»[28]. В движении по такому благородному Пути заключается залог душевного спасения лирического героя поэзии Н. С. Гумилёва.

Примечания:

[1] «Хожение» игумена Даниила в Святую Землю в начале XII в. СПб.: Издательство Олега Абышко, 2007. С. 21.

[2] «Хожение» игумена Даниила в Святую Землю в начале XII в. СПб.: Издательство Олега Абышко, 2007. С. 22.

[3] Гумилёв Н. С. Полное собрание сочинений в 10 т. М.: Воскресенье, 1998-2008. Т. 2. С. 103.

[4] Гумилёв Н. С. Полное собрание сочинений в 10 т. М.: Воскресенье, 1998-2008. Т. 2. С. 102.

[5] Гумилёв Н. С. Полное собрание сочинений в 10 т. М.: Воскресенье, 1998-2008. Т. 3. С. 47.

[6] Гумилёв Н. С. Полное собрание сочинений в 10 т. М.: Воскресенье, 1998-2008. Т. 3. С. 318.

[7] Bajburin A. Quelques aspects de la mythologie de l`île  // L`île et le sacré dans la Russie de Nord. Cahiers Slaves №7. Civilisation russe. Université de Paris-Sorbonne (Paris IV), 2004. Р. 1-11.

[8] Гумилёв Н. С. Полное собрание сочинений в 10 т. М.: Воскресенье, 1998-2008. Т. 2. С. 102.

[9] Гумилёв Н. С. Полное собрание сочинений в 10 т. М.: Воскресенье, 1998-2008. Т. 6. С. 28.

[10] Зобнин Ю. В. Странник духа (о судьбе и творчестве Н.С. Гумилева) // Н.С. Гумилев:  pro et contra . СПб.: РХГИ, 1995.  С. 34.

[11] Зобнин Ю. В. Странник духа (о судьбе и творчестве Н.С. Гумилева) // Н.С. Гумилев:  pro et contra . СПб.: РХГИ, 1995.  С. 35.

[12] Бердяев Н. А. Философия неравенства. Письма к недругам по социальной философии. Париж: YMCA-PRESS, 1990. С. 55.

[13] Бердяев Н. А. Философия неравенства. Письма к недругам по социальной философии. Париж: YMCA-PRESS, 1990. С. 56.

[14] Гумилёв Н. С. Полное собрание сочинений в 10 т. М.: Воскресенье, 1998-2008. Т. 2. С. 102.

[15] Mercieca Simon. Les chevaliers de Saint-Jean á Malte. Florence: Editrice Bonnechi, 2012.  P. 17.

[16] Mercieca Simon. Les chevaliers de Saint-Jean á Malte. Florence: Editrice Bonnechi, 2012.  P. 7.

[17] Гумилёв Н. С. Полное собрание сочинений в 10 т. М.: Воскресенье, 1998-2008. Т.6. С.31.

[18] Т Гумилёв Н. С. Полное собрание сочинений в 10 т. М.: Воскресенье, 1998-2008. Т.6. С.29.

[19] Гумилёв Н. С. Полное собрание сочинений в 10 т. М.: Воскресенье, 1998-2008. Т.4. С.69.

[20] Гумилёв Н. С. Полное собрание сочинений в 10 т. М.: Воскресенье, 1998-2008. Т.3. С.47.

[21] Гумилёв Н. С. Полное собрание сочинений в 10 т. М.: Воскресенье, 1998-2008. Т.1. С.277.

[22] Гумилёв Н. С. Полное собрание сочинений в 10 т. М.: Воскресенье, 1998-2008. Т.1. С.277.

[23] Гумилёв Н. С. Полное собрание сочинений в 10 т. М.: Воскресенье, 1998-2008. Т.2. С.103.

[24] Гумилёв Н. С. Полное собрание сочинений в 10 т. М.: Воскресенье, 1998-2008. Т.2. С. 103.

[25] Гумилёв Н. С. Полное собрание сочинений в 10 т. М.: Воскресенье, 1998-2008. Т.2. С. 103.

[26] Hospitalier Malta. 1530-1798. Studies on Early Modern Malta and the Order of St John of Jerusalem. Edited by Victor Mallia-Milanes. Mireva Publications, 1993.

[27] Гумилёв Н. С. Полное собрание сочинений в 10 т. М.: Воскресенье, 1998-2008. Т.3. С. 59.

[28] Гумилёв Н. С. Полное собрание сочинений в 10 т. М.: Воскресенье, 1998-2008. Т.2. С. 103.